Анпилогова Т.Ю. написала несколько статей о Бельском Ф.А., в которых она, в том числе отразила его роль в пионерском движении на Луганщине, причём повышая её от статьи к статье. В итоге Бельский оказался выдающимся организатором пионерского движения на Луганщине.

Бельский Фома Антонович (годы жизни: 1890-1952), в период 1923-1929 г.г. работал в Луганске в Донецком институте народного образования (ДИНО) преподавателем педагогики, с 01.04.1925 – профессор педагогических наук. Также Бельский был руководителем педагогической секции Научного общества Донбасса, написал несколько научных работ, которые опубликовались в журнале «Просвещение Донбасса/Радянська школа» и выпускались отдельными изданиями. Кроме того, Бельский выступал с научными докладами, в частности: «Организация школ для сверходаренных», «Школьное самоуправление и определение организованности школьных коллективов». Из написанных им работ, наибольший интерес представляют, в частности: «Тестирование и оценка успеваемости учащихся» (1926 г.), «Изучение успехов учащихся по стандартизированным тестам» (1926 г.), «Организация школ для одаренных детей» (1927 г.), «Изучение способностей детей» (1928 г.), «Выявление организаторов в группе и измерение организованности группы» (1928 г.), «Педагогика как наука» (1929 г.).

«Роль интеллигенции в воспитании молодёжи и зарождении пионерского движения в Донбассе в 20-годы ХХ столетия» (2006 г.)

Организация идеологического, воспитательного воздействия на детей и подростков включала в себя несколько форм работы. Первое из этих направлений работы выступал в форме теоретической разработки методики воспитания, средств воспитательной работы, наполнения содержания учебно-воспитательного процесса коммунистической идеологией. Эту работу выполняли педагогические комиссии, созданные при педтехникумах, педкурсах и пединститутах. Для наглядности новых форм обучения при пединститутах создавали педагогические музеи и выставки. Один из таких педмузеев был образован при Донецком институте народного образования (далее – ДИНО). Педмузей ДИНО был создан с целью распространения педагогических идей, а его экспозиции были представлены портретами выдающихся педагогов, иллюстрациями к школьной работе, пособиями по разным дисциплинам, различными педагогическими отделами и выставкой педагогической литературы. Штат музея состоял из заведующего, профессора педагогических дисциплин Ф.А.Бельского и лаборанта Ф.М.Красильникова. Среди кружков, действовавших при ДИНО, был кружок детского движения, возглавляемый преподавателем института, профессор Ф.Бельский (источник этой информации – Луганский госархив: Р-416, опись 1, дело 92, стр. 15-17). Проблемами методики преподавания и воспитания молодежи занимались также преподаватели К.М.Бельская, А.Д.Буравцова, К.А.Коликова.

Тут нужно обратить внимание на название статьи и на то, что же именно в ней Анпилогова написала о Бельском. Итак, Бельский был заведующим педагогическим музеем, образованным в ДИНО, и там он также возглавлял организованный им кружок детского движения. В целом же Бельский занимался вопросами теоретической разработки методик преподавания и воспитания детей.
Хорошо видно, что в статье никакой существенной роли Бельского в ни развитии, ни в зарождении пионерского движения на Луганщине не подчёркнуто, были ли внедрены в практику политико-воспитательной работы с пионерами какие-то его научные наработки – не сказано, кто посещал кружок детского движения (то ли студенты, то ли пионервожатые) – не ясно.
В этой статье, которую я рассмотрел на странице "критика ч. 3", Анпилогова подчеркнула, что педагоги школ и вузов стали свою деятельность увязывать с пионерским движением только тогда, когда в него была вовлечена значительная масса детей. В 1923-1924 г.г. на различных учительских конференциях стали обсуждать пионерское движение. Конкретные же решения об участии педагогов в пионерском движении стали приниматься с конца 1924 года, так, в частности:
– на III всеукраинской конференции по педагогическому образованию (01-07.10.1924) было принято решение о введении в программу факультетов социального воспитания в институтах народного образования (в Украине их было 12) учебного курса по детскому коммунистическому движению, но он был для подготовки студентов (будущих учителей), а не работников по детскому движению.
– на I всеукраинском съезде учителей (05-11.01.1925) было решено школьные программы увязывать с пионерским движением, при этом учителя не должны были стремиться руководить пионерами, а только помогать в этом вопросе комсомолу.

Таким образом, возвращаясь к Бельскому становится понятно, что заниматься изучением пионерского движения он стал никак не раньше 1925-26 учебного года, что подтверждается и тем, что педагогический музей в ДИНО был открыт в марте 1926 года.

Пионерская организация (пионеры и октябрята) Луганского округа насчитывала в своих рядах: по состоянию на январь 1926 года – 13 тысяч детей, на февраль 1926 года – 17 тысяч детей, на апрель 1926 года – 20 тысяч детей, на ноябрь 1926 года – 23 тысячи 700 детей (428 отрядов). Таким образом, к тому моменту, когда Бельский в силу своей профессии заинтересовался пионерским движением, оно уже получило на Луганщине значительное развитие, при этом пионервожатые в своей работе с пионерами, уже руководствовались принятыми партией и комсомолом различными постановлениями и решениями, а также справочной литературой.

В своей статье Анпилогова, в частности, написала:
Для улучшения работы и повышения педагогического мастерства вожатых издательством «Молодая гвардия» издавались методические пособия для детских работников, в частности, среди рекомендованных книг были: «Детские коммунистические группы» Э.Гернле, «Детское движение в СССР» Бамматера, «Детские нужды», «Детский труд», «Наши задачи», «Работа по физкультуре летом» Трунина, «Физкультура и комсомол» Инина, «Лагерь юных пионеров» Кремлева, Смолярова, «100 игр для юных пионеров» Смолярова, сборник «Летняя работа юных пионеров» и т.д.

Можно много раз перечитать фамилии авторов этой литературы, рекомендованной для изучения пионерским работникам, но среди них работ Бельского так и не появится.

Также в своей статье Анпилогова написала и о студентах ДИНО, которые в качестве общественной и шефской работы, а также своей студенческой практики принимали участие в деятельности пионерских отрядов. В частности, она написала, что в школе села Малая Вергунка студентами ДИНО был организован пионерский отряд. При этом в её статье прослеживаются два чётких логических вывода:
– поскольку студенты проводили общественную работу с детьми в детских домах и проходили студенческую практику в школах, то автоматически студенты принимали участие и в работе пионерских отрядов, которые были созданы при них;
– поскольку пионерскими отрядами руководили комсомольцы, то студенты и молодые учителя школ, являясь комсомольцами, автоматически становились вожатыми в школьных пионерских отрядах, при этом изнуряя себя нещадно такой вот чрезмерной общественной нагрузкой.

Вот что Анпилогова написала, в частности:
С созданием ученических (школьных) пионерских организаций возникают первые детские внешкольные учреждения-клубы..., создаются различные кружки́ – агробиологические, авиамодельные, радиотехнические, спортивные, художественные. Главная роль в организации их работы, как и работы пионерских отрядов, принадлежала молодым партийным преподавателям и студентам-комсомольцам, которые чаще всего выступали в роли вожатых пионерских отрядов, работавших при клубах и школах...
Для работы с детьми, носившей общественный характер, преподавателей и студентов привлекали преимущественно в свободное, нерабочее время, не оплачивая эту работу. Это приводило к перегрузке комсомольцев и преподавателей. К примеру, средний рабочий день детского работника составлял 13 часов (источник этой информации – заметка в газете «Молодой шахтёр» № 14 за 15.02.1925).
Общественная работа [исключительно с пионерами] очень мешает учителю и препятствует развитию его школьного труда… (ссылка на луганский архив). В этой связи люди физически не были в состоянии активно проявлять инициативу в работе с пионерами.

Нужно отметить, что студенты ДИНО, в качестве общественной работы принимали участие в деятельности пионерских отрядов города Луганска – с 1924 года. Также определённую помощь луганским пионерам оказывали и учителя школ. Но надо понимать, что студенты ДИНО и учителя школ не подменяли пионервожатых, которые выделялись территориальными ячейками комсомола для работы с пионерами. Так, по упомянутому выше пионерскому отряду, образованному при школе в селе Малая Вергунка (как и отряду в селе Большая Вергунка), имеется заметка, в которой сказано, что руководство этим отрядом взяла на себя сельская ячейка комсомола. А учителя и студенты ДИНО стали причастны к этому пионерскому отряду только потому, что он был образован на базе школы и, надо полагать, что в селе другого помещения для пионеров просто не нашлось.
На странице "пионерское движение ч. 2 " размещена информация о некоторых пионерских отрядах города Луганска, которые упоминались в прессе в течение 1923-1925 г.г. (по состоянию на апрель 1924 года в Луганске было 15 отрядов), так вот, при городских школах пионерские отряды образовывались в то время – в виде исключения. В школах города, которые работали в несколько смен, была ужасная теснота, ряд школ работали в неприспособленных помещениях (по состоянию на 1927-28 учебный год в Луганске было 14 школ). Обратите внимание по ссылке на заметку о 10-й школе, на базе которой, в частности, работал пионерский отряд. Там упоминается территориальный вожатый (тервожатый). В 10-ю школу, как и 1-ю и 11-ю, ходили дети исключительно рабочих завода «ОР», который шефствовал над этими школами. Тервожатый для работы с пионерами выделялся комсомольской ячейкой этого завода, т.е. им не был молодой учитель-комсомолец 10-й школы.
Неужели в луганском архиве есть документы за 1920-е г.г., в которых написано, что учителя-комсомольцы луганских школ были по совместительству ещё и пионервожатыми в школьных пионерских отрядах? Не верю!
Если внимательно изучить заметку о перегруженности пионервожатых и детработников, на которую сослалась Анпилогова, то она в основном касалась вожатых, выделенных заводскими комсомольскими ячейками. Но в ней также упоминаются и детработники-учащиеся, т.е. студенты, а не учителя (!), в рамках их работы в форпостах. К этому надо добавить то, что в 1920-е г.г. пионерским движением на Луганщине было охвачено только не более 30 % школьников (по состоянию на март 1928 года в школах города Луганска училось 7118 детей, а в пионерской организации по состоянию на январь 1928 года было 1955 чел., т.е., охват школьников пионерским движением по городу составлял 27.5 %). Таким образом, с 70 % школьников, не охваченных пионерским движением также проводилась общественная работа – в пионерских форпостах, которые создавались при школах для такой работы. Работу с детьми в форпостах проводили прикреплённые к ним пионервожатые-комсомольцы и учителя. Для соответствующей воспитательной работы также в школах проводились "нулевые" уроки, которые в то время назывались – "пустыми" (или "свободными"), и, кроме того, было значительно развито школьное самоуправление.
Получается, что в своей статье всю общественную работу, которую проводили студенты ДИНО и учителя в школах с детьми, которые не являлись пионерами, Анпилогова причислила к пионерской работе. Безусловно, с детьми, не охваченными пионерским движением, должна была проводиться соответствующая работа, чтобы эти дети потом влились в ряды полноценных строителей социалистического общества, но 70 % школьников не являлись пионерами, и Анпилогова сама ограничила рамки своей статьи пионерским движением, в которой, как хорошо видно, она перекручивает факты.

ДИНО с 1923 года шефствовал над детским домом № 2. Студенты устраивали для детей вечера, привлекали их в студийную работу и для работы в мастерских, помогали в руководстве кружками... Осуществлялась политпросветительная работа в детдоме № 2.

В детском доме, над которым шефствовали студенты ДИНО, работу с детьми проводили не только исключительно студенты, но и пионерский отряд имени Андре Марти, образованный при [проф]союзе работников просвещения.
В статье Анпилоговой можно прочитать о том, какую большую работу проводили среди пионеров и детей города Луганска студенты ДИНО и учителя, между тем, своему профсоюзному пионерскому отряду имени Андре Марти они не могли купить один барабан и оплатить изготовление отрядного знамени.

Согласно новому Положению об организационном построении детских коммунистических групп пионерские отряды создавались при производственных предприятиях, клубах или детских домах, на селе – при комсомольских ячейках.

Таким образом, при вузах (в том числе и при ДИНО) пионерских отрядов не создавалось.

Подведя итог изучения статьи Анпилоговой, можно сказать следующее: Бельский, начиная с 1925-26 учебного года, разрабатывал для педагогов и студентов (будущих педагогов) теоретические методики учебно-воспитательного процесса по работе со школьниками, из которых только 30 % было пионерами. При этом никаких научных работ Бельского в процессе подготовки пионерработников на Луганщине не использовалось, и на базе ДИНО такая работа не проводилась (т.е. в ДИНО готовили учителей, а не руководителей пионерских отрядов). Изучая деятельность Бельского в ДИНО, Анпилогова, не нашла сведений о его непосредственной работе с пионерами напрямую. Поэтому, когда заходит речь о какой-то роли Бельского в развитии пионерского движения на Луганщине, то нужно чётко понимать, как именно Бельский оказывал на него своё влияние – через свои научные статьи и студентов ДИНО, которые, вооружённые знаниями и научными мыслями Бельского, соприкасаясь в своей работе с пионерами, могли оказать положительную роль на работу конкретного пионерского отряда. Также своё научное влияние Бельский оказывал и на учителей школ, которые ДИНО не оканчивали, но посещали в просветительных целях педагогический музей, образованный в ДИНО.

При этом в своей статье Анпилогова не написала о том, что первые выпускники ДИНО в 1926-1927 г.г. (в 1928 году выпуска не было) были направлены на работу учителями не в школы, а – в учреждения профессионального образования, т.е. туда, где учились подростки и пионеров не было. Вместе с тем, нужно отметить, что в октябре 1926 года 75 студентов ДИНО были прикреплены к пионерским отрядам города Луганска для практической работы, но, к сожалению, нет информации о характере такой работы (пионервожатыми они не работали; на 01.01.1928 в Луганске было 36 пионерских отрядов).

В своей работе Анпилогова только упомянула о кружке́ детского движения в ДИНО, на информацию о котором она натолкнулась в архиве. Непонятно, насколько Анпилогова её исказила в статье при её интерпретации, а также – каким числом датирован этот документ. Там, например, могло быть сказано, что такой кружок предполагается только открыть, и или что он был открыт, скажем, в 1924-25 учебном году. Это всё имеет значение (не зря я выкладываю на сайте копии заметок с информацией из первоисточников, чтобы читатели сами могли изучить эту информацию, а не только мою её интерпретацию).
Во второй половине мая 1924 года группа студентов ДИНО во главе с преподавателем Бельским совершила экскурсию по маршруту: Харьков – Нежин – Киев – Екатеринослав, где ознакомилась с учебным процессом в институтах народного образования в указанных городах, в том числе и с кружком по изучению коммунистического детского движения, который был образован в мае 1924 года в Екатеринославском ИНО. Вполне возможно, что Бельский захотел организовать такой же кружок и в ДИНО в 1924-25 учебном году. Как я отметил выше, с 1925-26 учебного года Бельский обучал студентов в рамках официально утверждённого учебного курса по детскому коммунистическому движению, которого до этого раньше в вузах не было, поэтому, если кружок детского движения и был открыт в ДИНО учебным годом ранее (я информации о нём в прессе не нашёл), то в дальнейшем надобность в его существовании уже отпала. Также стоит отметить и то, что саму идею о кружке́ детского движения Бельский "слямзил" в Екатеринославском ИНО.

«Роль Ф.А.Бельского в развитии народного образования и науки на Луганщине» (2012 г.) – ссылка на статью (стр. 83-90).

В ней Анпилогова делает упор на научной деятельности Бельского, и отмечая его большой вклад в развитии науки, она его вклад в развитие пионерского движения на Луганщине никак не подчёркивает (!):
Возглавляя институтский кружок «Детское движение», Ф.Бельский проводил для студентов теоретические и практические семинары, в частности по темам, как «Детское движение на Западе», «Красная романтика в пионеротрядах» и другие, которые были крайне актуальны, ведь пионерское детское движение только начинал разворачиваться в середине 20-х годов и требовал опытных руководителей.
В начале 1926 года при ДИНО был создан педагогический музей – "учебно-вспомогательное учреждение, имевшее цели способствовать изучению проблемы педагогики и педагогических дисциплин". Его заведующим стал Фома Антонович Бельский. Основной функцией педмузея должно было стать "распространение педагогических идей среди студенчества, учащихся, учителей трудовых школ, широких масс трудящихся". ... Экспонаты музея были разбиты по отдельным отделам:...«Коммунистическое детское движение»
Анпилогова даёт ссылки на источники этой информации – Луганский госархив: Р-416. – оп. 1. – дело 70. – стр. 17-18, 62, и Р-416, опись 1, дело 92, стр. 15-17. Получается, что источник информации у неё остался прежний, такой же, какой она указала в своей работе 2006 года.

По сути, по вкладу Бельского в развитие пионерского движения, Анпилогова ничего нового не добавила, единственное, она написала, что, по её мнению, пионерское детское движение только начинало разворачиваться в середине 20-х годов, что не совсем верно. Оно развивалось до середины 1925 года, а потом пионерское движение столкнулось с кризисом и спадом в своей работе. В 1926 году, когда был в ДИНО создан музей, в пионерском движении уже были негативные тенденции. Что касается недостатка опытных руководителей для работы с пионерами, это – верно, но в контексте статьи Анпилоговой – неуместно, ибо ДИНО таких руководителей (пионерских работников) не готовил.
По кружку́ детского движения в этой статье уже появилась кое-какая конкретика: в рамках его работы Бельский проводил со студентами (!) семинары. Но, как я уже отметил выше – с введением с 1925-26 учебного года в ДИНО официально утверждённого учебного курса по детскому коммунистическому движению, надобность в существовании такого кружка́ отпала.
Чтобы закончить обсуждение этой работы Анпилоговой отмечу следующее: в ней она, перечисляя научные работы Бельского, не указывает среди них таких, которые были бы посвящены исключительно работе с пионерами. Таких статей, по её мнению, Бельский не написал вообще.
Далее. Она пишет (стр. 85):
Он [Бельский] был инициатором создания при ДИНО экспериментальной школы, в которой студенты-практиканты могли бы максимально эффективно проходить производственную педагогическую практику.
Как можно понять эту информацию? Возникают вопросы: Эта школа была создана? Когда? Сколько лет проработала?
Отвечаю – такая школа так и не была создана, и обращаю внимание на интерпретацию Анпилоговой в своей статье информации об этой школе, взятой ею из архива.

«Жизнь во имя служения науке: научно-педагогическая деятельность Фомы Антоновича Бельского на Луганщине» (2015 г.)

В целом эта статья в значительном объёме повторяет слово в слово статью 2012 года.
Тут она также пишет:
 Он [Бельский] был инициатором создания при ДИНО экспериментальной школы, в которой студенты-практиканты могли бы максимально эффективно проходить производственную педагогическую практику. При этом, как и в своей статье 2012 года, больше об этой школе информация не приводится. А вот дальше:
Летнюю педагогическую практику студенты отбывали на детских площадках города, руководствуясь программой-практикумом, разработанным Ф.А.Бельским (ссылка на Луганский госархив: Р-416. – опись 1. – дело 96. – стр. 34 и Р-416. – опись 1. – дело 70. – стр. 1.).

Тут можно только надеяться, что эта программа не входила в противоречие с летней программой по работе с пионерами, разработанной комсомолом (под руководством партии), а дополняла её. Это при условии, что дети, посещавшие площадки, вообще были пионерами.

Потом дальше она повторяет фразу из своей статьи 2012 года:
Возглавляя институтский кружок «Детское движение», Ф.Бельский проводил для студентов теоретические и практические семинары, в частности по темам, как «Детское движение на Западе», «Красная романтика в пионеротрядах» и другие, которые были крайне актуальны, ведь пионерское детское движение только начинал разворачиваться в середине 20-х годов и требовал опытных руководителей.
В начале 1926 года при ДИНО был создан педагогический музей – "учебно-вспомогательное учреждение, имевшее цели способствовать изучению проблемы педагогики и педагогических дисциплин". Его заведующим стал Фома Антонович Бельский. Основной функцией педмузея должно было стать "распространение педагогических идей среди студенчества, учащихся, учителей трудовых школ, широких масс трудящихся".... Экспонаты музея были разбиты по отдельным отделам:...«Коммунистическое детское движение».

Если кратно подытожить информацию в трёх статьях Анпилоговой (2006, 2012 и 2015 г.г.), то видно, что акцента на то, что Бельский внёс какой-то существенный вклад в развитие пионерского движения на Луганщине, в них не сделано.

В 2016 году в Костроме прошла международная научно-практическая конференция «Детское и молодёжное движение: история и современность». На этой конференции один из участников – Бельский Алесь Иванович (доктор филологических наук, профессор Белорусского госуниверситета) в своей работе «Педагогические взгляды Ф.А.Бельского на организацию работы с детьми в контексте зарубежного опыта» (стр. 64-68) отметил следующее: 
Историк и краевед Т.Ю.Анпилогова отмечает позитивную роль Фомы Антоновича Бельского в организации детского (пионерского) движения на Луганщине и в целом на Донбассе. В частности, благодаря архивным источникам она выяснила следующее: "Среди кружков, что действовали при ДИНО, был кружок детского движения, который возглавлял преподаватель института профессор Ф.Бельский".
Т.Ю.Анпилогова в ряде публикаций излагает ценные сведения о деятельности Ф.А.Бельского по организации социальной и воспитательной работы с детьми и подростками, созданию детского (пионерского) объединительного движения нового типа. Реализация такого масштабного гражданско-патриотического проекта имела целью решить, в первую очередь, сложную на Донбассе проблему сиротства, детской беспризорности, бродяжничества, порожденную революционными событиями 1917 года и гражданской войной...
[Бельский] инициировал создание опытной школы при Донецком ИНО в Луганске.
И даются ссылки на статью Анпилоговой Т.Ю. «Роль интеллигенции в воспитании молодёжи и зарождении пионерского движения в Донбассе в 20-годы ХХ столетия» (2006 г.) и её монографию «Сиротство и детская беспризорность на Луганщине в 1920-1930-х гг.: причины возникновения и пути преодоления» (2015 г.).

В указанной монографии Анпилоговой, Фома Бельский и его труды вообще не упоминаются, в том числе и в качестве источника информации. В другой её монографии на аналогичную тематику: «Детская беспризорность на Луганщине 1920-1930-х гг.: генезис и пути ликвидации» (2016 г.), которую я разбирал на странице "пионерское движение (критика ч. 4)", Бельский упоминается один раз на стр. 12:
Отдельные аспекты таких педагогических проблем, как организация детских коллективов и методы педагогики и педологии, рассматривал в своих статьях и известный педагог и краевед Ф.Бельский (в 1920-е годы работал в Донецком институте народного образования в г. Луганске). В своих трудах он настаивал на необходимости использования в педагогических исследованиях всех методов смежных наук; обосновывал важность проведения дальнейших экспериментов, основываясь на уже существующих отечественных и зарубежных психолого-педагогических научных школах; указывал на особую роль организаторов – лидеров, которые влияют на создание детского коллектива (даны ссылки на источник этой информации: две статьи Бельского «Выявление организаторов в группе и измерение организованности группы» (1928 г.) и «Педагогика как наука (к вопросу о методологии педагогики)» (1929 г.)).

Что касается борьбы с беспризорностью, то на Луганщине она началась задолго до того, как Бельский созрел в качестве научного работника и опубликовал свои научные статьи. Кроме того, Бельский в них только настаивал и обосновывал, а были ли его мысли реально внедрены в практику, из монографии Анпилоговой непонятно. Если обратиться к работе детских домов на Луганщине, то ещё задолго до выхода работы Бельского «Изучение способностей детей» (1928 г.), внимание работников детских домов было обращено на то, чтобы они внимательно и бережно относились к юным талантам.

Три статьи Анпилоговой, в которых она упоминает Бельского, я разобрал выше. К озвученному мной там выводу можно добавить, что в своих трудах Бельский занимался в целом вопросами развития детей в школе (коллективе), не выделяя из этого процесса отдельно пионеров. Анпилогова же его труды отнесла в большей степени к пионерам, которых, напомню – было не более 30 % от общего количества школьников. При этом непонятно, откуда в 2016 году на международной конференции в Костроме, в статье белорусского учёного, посвящённого Бельскому, в которой он сослался на исследования Анпилоговой, вдруг взялся нарратив о том, что Бельский, якобы, внёс значимый вклад в создание/организацию пионерского движения на Луганщине?

«Вклад Фомы Антоновича Бельского в развитие педагогической мысли на Донбассе» (2018 г.) – ссылка на статью.

В своей статье, написанной в 2018 году, уже и Анпилогова поддерживает выдуманный нарратив о, якобы, какой-то значимой роли Бельского в пионерском движении Луганщины:

стр. 133 (см. по приведённой выше ссылке):
Одним из малоизученных вопросов является вклад выдающегося ученого и педагога Фомы Антоновича Бельского (1890-1952) в развитие образования УССР в период работы в Донецком институте народного образования (далее – ДИНО) в 1923-1929 гг.

Тут уместно спросить, вот этой своей статьёй 2018 года написания, в которую она в целом без изменений перенесла информацию из своих статей 2012 г. и 2015 г., Анпилогова уже закрыла вопрос с "малоизученностью", или следующую свою "научную" статью о Фоме Бельском и его вкладе в науку Луганщины/Донбасса она начнёт с аналогичной фразы? Я, в отличие от Анпилоговой, точно знаю, что количество полностью одинаковых по содержанию статей о деятельности Бельского, никогда не повысит их качество.

стр. 133: В сложный период начала 1920-х гг. к наиболее актуальным проблемам, лежащим в сфере деятельности Народного комиссариата просвещения УССР, относились такие, как подготовка кадров будущих учителей, повышение уровня квалификации и профессионального мастерства педагогов республики, организация детского коммунистического движения. В своей профессиональной практической и научной деятельности профессор Ф.А.Бельский неоднократно обращался к этим вопросам, подтверждением чего являются, в первую очередь, его статьи, изданные в журнале «Радянська школа» и сборниках работ Научного общества на Донетчине.

Неужели?  Неужели? (ещё раз)
В своей статье 2006 года (см. о ней выше) Анпилогова писала, что вопросами организации пионерского движения занимались партия и комсомол, а работники просвещения стали уделять внимание этому вопросу позже, когда ним уже была охвачена значительная масса детей. При этом речь не шла об организации детского коммунистического движения работниками просвещения, а только о его увязке с учебными программами в школах и вузах. Анпилоговой всё это было хорошо известно, но в этой статье ей нужно было выставить Бельского (как работника сферы образования) именно в роли организатора детского коммунистического движения на Луганщине.

стр. 134:
Именно Фома Антонович Бельский, возглавлявший научно-учебную комиссию педагогического цикла, выступал инициатором создания при вузе опытной школы, в которой студенты-практиканты могли бы проходить производственную педагогическую практику с максимальным эффектом.

Вероятно, Анпилогова не знает, что эта инициатива Бельского не была поддержана, и в итоге такая школа открыта не была, хотя вопрос о ней муссировался в период 1926-1928 г.г. И тут, в процессе возвеличивания роли и значения Бельского в науке, ей нужно задаться вопросом, а почему эта идея Бельского со школой не была воплощена в жизнь? Это идея о школе была плоха или же соответствующие люди, от которых зависело её открытие, оказались слишком глупы? Ответ на этот вопрос можно найти, посмотрев на всю страну: были ли в СССР (и в странах СНГ после его развала) вообще открыты подобные школы при педвузах, если да, то какова их судьба?
Может такую школу сейчас открыть в Луганске, чего хорошая инициатива пропадает-то? Можно присвоить ей имя Бельского.

стр. 134:
Летнюю педагогическую практику студенты института проходили на детских площадках Луганска, руководствуясь практикумом, разработанным учёным (Бельским).

Эту фразу Анпилогова скопировала из своих работ 2006 и 2015 годов (о них см. выше). При этом можно заметить, что тогда она сослалась на луганский архив, а тут уже – на свою работу 2015 года. В своей статье 2006 года она написала об этом так:
Летом 1925 года ДИНО на практику было отправлено: 36 студентов – в лагеря юных пионеров, 2 человека – в детдома № 1 и № 5, 3 человека – на детские площадки, остальные – в Москву, в опытно-показательные заведения нового типа (так называемые “ лесные заведения”).
Почему Анпилогова в двух последних своих работах (2015 г. и 2018 г.) решила оставить упоминание о практике студентов только на детских площадках, непонятно. О том, что такую практику проходило только три студента, Анпилогова, понятное дело, опустила, чтобы этот факт не выглядел несущественным событием, при этом она уже добавила, что программу практики для студентов разрабатывал сам Бельский (в 2006 году Бельский в этой связи не упоминался).
Из газеты «Луганская правда» известно, что в 1925 году в Луганске было открыто именно 3 детских площадки:
– на стадионе Ленина – окружным советом физкультуры и окрздравдетом;
– в саду завода «ОР» – для детей рабочих этого завода;
– в Ботаническом саду – обществами «Красный Крест» патронного завода и текстильной фабрики им. Ворошилова (совместная площадка на 45 детей: 30 детей рабочих патронного завода и 15 детей рабочих текстильной фабрики).

Сюда можно добавить ещё то, что судя по опубликованной в самом верху странице работам Бельского, он занимался вопросами теоретической разработки методик преподавания и воспитания школьников (!), в то время как из трёх детских площадок, открытых в Луганске в 1925 году, только одна была для детей школьного возраста (две – для дошкольников).

стр. 134-135:
Не была обойдена вниманием Ф.А.Бельского и проблема подготовки на Луганщине компетентных кадров вожатых для детского коммунистического движения. Руководство всеми пионерскими организациями Донбасса осуществляло тогда созданное в 1923 г. в г. Бахмуте Губернское бюро пионердвижения. Кадровый состав вожатых формировался из комсомольцев, направляемых для работы в пионеротряды. Во второй половине 1920-х гг. они получили возможность обучаться на экскурсиях-конференциях и летних курсах, однако уровень их педагогического мастерства часто оставался низким в силу недостаточных знаний и опыта. Лучшим уровнем подготовки обладали вожатые – выпускники ДИНО, посещавшие возглавляемый Ф.А.Бельским кружок «Детское движение», в рамках деятельности которого в 1929 г. проводились теоретические и практические семинары «Детское движение на Западе», «Красная романтика в пионеротрядах» и др. 

Возникает вопрос, откуда Анпилогова взяла информацию о том, что школьные учителя-комсомольцы – выпускники ДИНО – были одновременно и пионервожатыми, и что в ДИНО их целенаправленно готовили к такой работе? В качестве источника этой информации, Анпилогова указала госархив ЛНР (Р-416, опись 1, дело 96). Если взглянуть на работы Анпилоговой, то на материалы этого дела она ссылалась в своих работах о Бельском 2012 года (ссылка на неё приведена выше) и 2015 года, но в них ничего подобного не сказано. Кроме того, как я отметил выше, первые два выпуска ДИНО, в школы не попали и, соответственно, в своей работе с пионерами не соприкасались. Только в 1929-30 учебном году пара десятков выпускников ДИНО (в июне 1929 года соцвос ДИНО окончило 35 чел.), которых обучал лично Бельский, вероятно, попала на работу в школы (как известно, Бельский с 1929-30 учебного года в ДИНО уже не работал). Таким образом, до осени 1929 года в школах Луганского округа не было учителей, окончивших ДИНО, а значит, Анпилогова разметила в статье недостоверную информацию.
Выше, когда я разбирал статью Анпилоговой 2006 года, я привёл небольшую вырезку из неё о перегруженности учителей общественной работой, которая существенно мешала учителям в их непосредственной педагогической работе. Тут уместно повториться, приведя вырезку полнее:
Имела место перегруженность учителей их основной педагогической деятельностью. В протоколах заседаний коммунистической фракции правления окружного Луганского отделения рабочих просвещения неоднократно поднимался вопрос о перегруженности учителей общественной работой. В частности указывалось: “общественная работа очень мешает учителю и препятствует развитию его школьного труда…” В этой связи люди физически не были в состоянии активно проявлять инициативу в работе с пионерами (указана ссылка на луганский архив).
Со слов Анпилоговой получается, что пионервожатыми работали, в том числе и учителя, которые ДИНО не оканчивали, и повышение их квалификации, как пионервожатых, ограничивалось посещением педагогического музея. Но почему Бельский не повышал квалификацию уже действующих пионервожатых-учителей, а занимался только подготовкой будущих пионервожатых? Кроме того, если работа с пионерами очень сильно мешала учителям в их непосредственной работе, то зачем нужно было при этом пытаться в обучении студентов делать значительный упор на их работе с пионерами, которая в дальнейшем будет проводиться в ущерб их основной профессии учителя? Не лучше ли было учителей вообще освободить от работы пионервожатых при такой их большой нагрузке? На эти вопросы Анпилогова для себя не нашла ответы, ибо она их сама себе даже задавала. Самое главное, она не задалась вопросом, какой же охват школьников был пионерским движением в то время, а всю информацию из архива по внешкольной работе учителей со школьниками, которые не являлись пионерами, она, домыслив и перекрутив, отнесла к пионерской работе.
Публикации в прессе говорят о том, что в 1920-е г.г. пионервожатые назначались территориальной заводской или сельской ячейкой комсомола, к которой был прикреплён пионеротряд, а учителя, которые в той или иной степени вовлекались в работу с пионерами, только помогали пионервожатому, а не заменяли его. В 1930-е г.г., когда пионерские отряды стали существовать при школах, вожатые в школу назначались комсомольской ячейкой колхоза или предприятия, которое шефствовало над школой. Такие пионервожатые никакого отношения к школьному учебному процессу не имели.
По состоянию на 1936-37 учебный год Луганский педагогический институт шефствовал над городской школой № 20, и комитет комсомола этого вуза должен был выделять студентов для работы пионервожатыми в подшефной школе. О том, как в то время работали с пионерами студенты (будущие педагоги) можно почитать тут.
Только в постановлении Х пленума ЦК ВЛКСМ «О работе комсомола в начальной и средней школе» (январь 1940 года) райкомы, горкомы, обкомы комсомола обязаны были изменить систему подбора пионерских вожатых, и старших вожатых пионерских отрядов в школах теперь подбирать из учителей (или лиц, имевших педагогическое образование).
А ведь сама Анпилогова и другие краеведы-учёные в своих работах будут ссылаться на эту статью Анпилоговой 2018 года и выдуманные в ней сведения о, якобы, готовившихся в ДИНО квалифицированных пионервожатых с высшим образованием, которые потом организовывали на Луганщине пионерское движение на основе научной методики, разработанной самим Бельским.

стр. 135:
Помимо работы, направленной на повышение уровня квалификации учителей общеобразовательных школ региона, профессор Ф.А.Бельский неоднократно читал лекции в рамках семинаров, организуемых окрсоцвосом для сотрудников детских садов и детдомов. Лекции Ф.А.Бельского для педагогов системы социального воспитания были посвящены наиболее актуальным проблемам, возникающим в их профессиональной деятельности, и пользовались успехом (даётся ссылка на луганский архив – Р-401, опись 1, дело 472).

Если взглянуть на монографию Анпилоговой «Детская беспризорность на Луганщине 1920-1930-х гг.: генезис и пути ликвидации» (2016 г.), то на стр. 83 можно прочитать, что материалы из дела 472 («Переписка с детскими домами и детскими садами о направлении беспризорных детей и трудоустройства воспитанников детского дома», за весь 1928 год на 613 листах) использовались Анпилоговой в её работе по борьбе с беспризорностью, но тогда упоминание о таких важных лекциях Бельского для сотрудников детских домой, она посчитала несущественным фактом, и в своей монографии его не отразила. В этой же статье, эти лекции Бельского оказались очень значимым его вкладом в решение проблемы сиротства и детской беспризорности.

стр. 135-136:
Приводится информация о педмузее в ДИНО, в котором был отдел по пионерии. Эту информацию я уже приводил выше. Да, от музея была польза, но их функции известны. В копиях заметок, касающихся организации работы с пионерами и подготовке пионервожатых, которые мной размещены на странице "пионерское движение (ч. 2)", педмузей ДИНО вообще не упоминается.

В своей статье Анпилогова затрагивает научную деятельность Бельского в научном обществе по изучения Донетчины (Донбасса), которое было создано в конце сентября 1926 года на базе ДИНО. В этом обществе Бельский возглавлял педагогическую секцию, и на её заседаниях он выступал со своими научными докладами. При этом Анпилогова, возвеличивая в этой своей работе роль и значение Бельского в пионерском движении Луганщины, не даёт ответа на вопрос, а какой литературой он пользовался в работе со студентами ДИНО в рамках кружка «Детское движение»? Своими работами? Почему о таких научных работах ничего неизвестно?
27.04.1928 в газете «Луганская правда» вышла статья под названием «Научная работа в Луганске», в которой написано о деятельности научных секций «Научного общества Донбасса». В данном случае нас интересует педагогическая секция, которую возглавлял Ф.Бельский.
Педагогическая секция изучает и популяризирует достижения советской, западноевропейской и американской педагогики. Секцией был произведён ряд экспериментов (опытов) по изучению организованности школьных коллективов. Исследовался вопрос о выделении одарённых и отсталых детей в особые группы. В настоящее время производится исследование детей, которые в силу своей отсталости нуждаются в особо приноровлённой к их способностям школе. Намечается научное изучение вопросов, связанных с физическим развитием школьников и молодёжи.
На днях при педагогической секции организована подсекция физкультуры, которая будет производить исследования и в области научного изучения физического воспитания ребёнка, и в области практического осуществления новых методов физической культуры.

Я немного изучал вопрос с обучением луганчан в школах в 1920-1930-е г.г. На протяжении многих лет дети в школах города учились в сложных условиях, как правило, в три смены, количество второгодников достигало 20 % (после того, как 03.09.1935 СНК СССР и Центральный комитет ВКП(б) приняли постановление «Об организации учебной работы и внутреннем распорядке в начальной, неполной средней и средней школе», которым восстанавливалась балльная дифференцированная система оценок знаний обучающихся, количество второгодников в школах Луганска уменьшилось до 13-14 %). Поэтому неудивительно, что Бельского интересовал вопрос с неуспевающими школьниками. Вопрос об изучении влияния физкультуры на школьников также был актуальным в то время. Но почему для педагогической секции научного общества Донбасса не было актуальным изучение пионерского движения? Почему изучение этого вопроса осталось в ДИНО только на уровне кружка́ детского движения и педмузея? (пионерское движение в ДИНО ещё обсуждалось на конференциях студентов-стажёров). Подсекцию физкультуры в Научном обществе Донбасса (Донетчины) создали быстро, а подсекции пионерии не было.
Опять же повторюсь, учитывая то, что Анпилогова значительно "косячит" в своих "научных" работах, – а существовал ли этот кружок после введения с 1925-26 учебного года в ДИНО официально утверждённого учебного курса по детскому коммунистическому движению?

Как я уже отметил выше, пионеров в школах Луганщины в 1920-е г.г. было только порядка 30 %, а разве при таком раскладе не была ещё более актуальной общественно-политическая работа с остальными школьниками, которых было в два раза больше, чем пионеров, и для работы с которыми пионервожатые (пусть и неквалифицированные или недостаточно квалифицированные) не выделялись?

Несмотря на то, что в ДИНО в период 1923-1929 г.г. работал такой выдающий учёный, как Бельский Ф.А., который по мнению отдельных учёных-краеведов внёс значимый вклад в развитие пионерского движения на Луганщине (в других регионах страны оно развивалось без такого научного вклада), это самое движение на Луганщине не избежало кризисных негативных явлений, с которыми столкнулись пионерские организации по всей стране. 02.09.1929 ЦК ВКП(б), в частности, постановил:
п. 1 "г": Развернуть шире и решительнее работу по вовлечению самих детей в руководство пионерорганизацией, поощряя такие новые формы работы, как пионерская кавалерия, инструкторские детские группы, стремясь в то же время к тому, чтобы всю эту работу сделать занимательной и захватывающей для детей.

Остаётся только с "сожалением" констатировать, что это постановление партии несколько запоздало, ведь с 1929-30 учебного года Бельский уже преподавал в Херсонском ИНО и, соответственно на Херсонщине в практику работы тамошних пионерских отрядов внедрял свои исследования, касающиеся привлечения пионеров к руководству отрядом. В Луганском округе же в конце 1929 года для работы с пионерами мобилизовали 500 комсомольцев (согласно постановлению ЦК ВКП(б) от 02.09.1929), которым была поставлена задача – удвоить ряды пионерской организации на Луганщине, при этом не только за счёт увеличения количества уже существовавших отрядов, но и за счёт образования новых пионерских отрядов. И что-то мне кажется, что среди этих комсомольцев не было ни одного "иновца" (напомню, что в 1929 году соцвос ДИНО окончило 35 человек). И надо сказать, что с поставленной задачей комсомол Луганщины справился, даже без Бельского и выпускников ДИНО.

Значение Фомы Бельского в развитии (а не зарождении) пионерского движения на Луганщине, как учёного, было весьма ничтожно и никакого практического влияния с научной точки зрения на него не оказало. Это подтверждает и сама Анпилогова в более ранних своих работах. В своих монографиях о борьбе с детской беспризорностью, она, в частности, написала:
стр. 94 (монография 2015 года) и стр. 100 (монография 2016 года): Пионерское движение на Луганщине в 1920-е годы развивалось довольно сложно и противоречиво. Основной проблемой являлись слабая организация и отсутствие мотивации у местных комсомольцев, на которых и возлагалась основная работа по созданию и развитию пионерских ячеек на местах.

Зачем понадобилось в последнее время раздувать значение Фомы Бельского в развитии пионерского движения на Луганщине (как и борьбе с беспризорностью), непонятно. Неужели его реальный вклад в педагогическую науку недостаточен, что его нужно "искусственно" завышать, приписывая ему мнимые заслуги?

Последнее обновление страницы – 20.02.2025