Трудно установить, кому пришла в голову мысль занять хорошенький домик по Казанской улице (как раз против Дворца Труда) и прибить к кир- пично-розовой стене небольшую вывеску: Луганская музыкальная профшкола.... Но нам достоверно известно, что под вышеозначенной вывеской этот дом эксплуатируется с октября 1924 года. Вывеска, конечно, оказалась невредной, но школы (да ещё профессиональной!) так-таки не вышло. Бегали в неё детишки, дети и юноши – бренчали на различных инструментах. Потом ученики возвращались в родительские квартиры с широкими узорчатыми занавесками на окнах и с убаюкивающим розовеньким светом... Здесь ученики "профессиональной" школы проверяли и готовили но- вые уроки на собственных инструментах (ну, скажем, рояль) под родительским контролем добрых папаш и мамаш, уже освободившихся от торго- вых и прочих дел, и горделиво восторгающихся блестящими способностями юных музыкантов.
Не всем, конечно, выпала такая "профессиональная" учёба, но таких было немало. И школа работала "нормально", по "новым советским програм- мам" целые годы. Школа никому не мешала и ей никто не мешал. Это вкратце история её многих профшкольных лет.
И только в самое последнее время комиссия по чистке "проветрила" школу советским "сквозняком". Этого оказалось мало. Создана новая комис- сия, чтобы и самые глубокие углы школы очистить от вредной, "плесневеющей паутины". Хотя и с маленьким запозданием, но началось делаться нужное дело. Однако, это только маленький кусочек полезного дела. Теперь надо создать музыкальную профессиональную школу.
Что сейчас есть? В школе обучаются свыше 300 человек – 250 учатся, чтобы стать музыкальными "звёздами", 35 – певцов, 40 – скрипачей и 213 – пианистов... Всем им грозит быть солистами! Такова установка школы.
Что? Вы спрашиваете, где ранее (за 5 лет) выпущенные солисты? Их, говорите, нет в клубах, сельбудах, никто их не слушает и никто их не знает? Профшкола тоже не знает, где они и что делают. Этим она и не интересуется. В её программе это и не обеспечено. Очевидно, они занимаются тем, чем занимались и до школы... Выпущенные из школы, как нам кажется, и сами позабыли, что они учились в ней.
С 1924 года производственная и культурная жизнь трудящихся неузнаваемо изменилась, выросла. Жизнь поставила множество совершенно но- вых задач. Но какое дело до всего этого музыкальной (профессиональной!) школе?! Она стоит в стороне от жизни. И установка музшколы с 1924 года ни в чём не изменилась. В ней по-прежнему "пекутся" солисты для театров (каких?) и эстрады. Правда, в текущем учебном году организовано отделение народных инструментов (балалайка, гитара, домра и т.д.), но этому отделению нужны педагоги, а не музыканты, как и другим классам школы.
При школе существуют ещё музкурсы. Они ничем не отличаются от самой школы по установке и другим признакам. Учится здесь 65 человек. А курсами они называются так... для разнообразия.
И на эту всю "музыку" горсовет тратит ежегодно около 25 тысяч рублей. Да ещё каждый ученик, семья которого получает от 50 до 150 рублей, должен платить 8 рублей в месяц.
Некоторые товарищи, которым надлежит руководить и управлять школой, считают её неудачной кустарной мастерской, которую нужно либо зак- рыть совершенно, либо основательно реорганизовать. Мы стоим за последнее. Школой должна заинтересоваться общественность Луганска и со- ответствующие организации. Музыкальная школа должна стать по-настоящему профессиональной школой. Её место – на уровне индустриальных и культурно-бытовых темпов роста Луганщины. А это почётное место она займёт лишь после солидной реорганизации в установке школы, в под- боре слушателей и педагогов – если она начнёт готовить музыкантов, организаторов-массовиков для рабочих клубов и сельбудов.
Ст. Б-сов
газета «Луганская правда» за 30 января 1930 года