Девятиклассники. Ещё год, и они станут взрослыми людьми. Они и сейчас не уступят многим в росте и ширине плеч. Но это внешне.
Комсомольское собрание. Володя Брилов стоит перед классом и, волнуясь, просит: "Ну тише, довольно, давайте поговорим об успеваемости". Ни серьёзность вопроса, ни умоляющий тон своего группорга не действуют. Шутки, записочки, какие-то смешные выходки. Но Володя продолжает. Он говорит о горькой истине. Комсомольцы не пользуются авторитетом, потому что плохо учатся.
В классе 25 комсомольцев и ни одного отличника. Большинство – неуспевающих. У многих по несколько неудовлетворительных оценок.
Что мешает им хорошо учиться? Ответ – ошарашивающий: видите ли, шумят в классе. Представляю себе, идёт урок стереометрии, решают сложные примеры, а в классе шум такой, как вот на этом комсомольском собрании. Учитель не может сосредоточиться, он должен поминутно останавливаться: "Тише, довольно, вы уже немаленькие".
Сообщение учителя о том, что половина класса имеет перспективу получить квартальные плохие оценки по математике, не встревожило класс. Не тревожат и другие вещи.
Комсомолка Ф. пришла сдавать русскую литературу совершенно неподготовленной. Комсомольцы – её друзья – подсказывали, бросали шпаргалки, выкрикивали. Всеми силами постарались "выручить" подругу. Она получила хорошую оценку. Вся группа об этом знает и никто никого не упрекнул за этот открытый обман.
Комсомолка К., выезжая на подсказках, дошла до 9-го класса, а сейчас не успевает.
Как комсомольцы готовят уроки? Многие говорят, что занимаются часто ночами. Почему? И выясняется. Задал, например, учитель дома решить задачи. Ученица решила сделать половину. На следующий день задали ещё. Она снова отложила, а потом накопилось столько, что пришлось ночь сидеть.
Группорг сам признался, что больше 40 минут уроки не готовит, устные задания никогда не учит, – память, мол, вывезет.
А как надо готовиться к урокам? Этот вопрос никогда не занимал комсомольскую группу, да и вообще, успеваемость – не главное в её работе. Есть в классе и хорошие ученики, но о них как-то не говорят, и даже иной раз обижаются, если те не захотят подсказывать товарищам.
На собрании присутствует секретарь комитета комсомола школы Дубровский. Он ученик 10-го класса. У него своих уроков по горло, а в школе 156 комсомольцев, из которых 66 имеют плохие оценки. Он задумчив. Как быть?
Дубровский идёт в горком комсомола. "Поможем" – говорит секретарь тов. Ходак, и решил послушать школьного секретаря на бюро. И здесь сразу стало ясно, что горком привык руководить школами поверхностно, и не знает, чем живёт школьная комсомольская организация, в чём она нуждается.
В школу пришла инструктор отдела школ и пионеров горкома Долженко. Она кладёт перед собой стандартный вопросник, и заполняет его по ответам Дубровского. Так готовится вопрос на бюро.
Потом секретарю дают 15 минут на отчёт о работе комсомольской организации в школе и... руководство школой осуществлено.
Дубровский хотел многое ещё сказать, спросить совета, узнать, как комсомольская организация должна бороться за успеваемость, помогать неуспевающим, что делать со "всезнайками", не желающими упорно работать над собой. Но комсорга торопили, и многое осталось невысказанным.
Почему всё же так получается? Ведь школьная организация – не маленькое звено в работе городского комитета комсомола. Она ждёт от горкома квалифицированного инструктора, человека, который пришёл бы, послушал, как отвечают комсомольцы во время занятий в классе, побывал бы на заседании комитета, указал, как надо воспитывать молодых комсомольцев. Но в горкоме комсомола свыклись с недооценкой всей важности комсомольской работы в школах.
Приходится снова и снова напоминать об ответственности комсомола перед партией за воспитание подрастающего поколения в коммунистическом духе.

Э. Маклирович

газета «Комсомольское племя» за 16 декабря 1939 года