В сельхозинституте неблагополучно

Решение февральского Пленума ЦК ВКП(б) и исторический доклад товарища Сталина на многое раскрыли глаза коммунистам сельскохозяй- ственного института. Критика и самокритика значительно подняли активность партийных и непартийных большевиков, помогли вскрыть круп- нейшие недостатки в работе института.
Оторванные от масс, директор института тов. Зельдин и бывший парторг Клыженко не замечали действий врагов Погодина, Пушкаря, Балаки- на и других. Все эти враги могли быть разоблачены гораздо раньше, если бы руководство института прислушивалось к сигналам коммунистов, не зажимало бы критику.
На одном из партсобраний выступали почти все коммунисты организации. Зельдину и его заместителю по учебной части коммунисту Козуляе- ву было брошено серьёзное обвинение в плохом руководстве учебной жизнью, в неудовлетворительном выращивании научных кадров, в разго- не их. Коллектив института обвинил их в вельможестве, в наплевательском отношении к людям.
23 марта бюро Косиоровского райпарткома обсудило дело сельхозинститута. Установлен был зажим критики со стороны Зельдина, его слепое доверие враждебным элементам, игнорирование парторганизации. Учитывая, что в 1930 году Московская контрольная комиссия выносила Зельдину строгий выговор с предупреждением за право-оппортунистическую практику, что в прошлом году он допустил троцкистскую ошибку в политкружке́ деревообделочной фабрики, бюро признало, что Зельдин заслуживал исключения из партии. Учитывая, однако, работу, проде- ланную им в институте, бюро райпарткома вынесло ему строгий выговор с занесением в личное дело.
Бюро горпарткома подтвердило строгий выговор. Вопрос о занесении его в личное дело был оставлен открытым. Тов. Гудкову поручена была окончательная проверка дела по дополнительным материалам о положении в сельхозинституте.
В течение трёх месяцев после этого, горпартком больше к этому вопросу не возвращался. Между тем, дела в институте не улучшились. На- оборот, имеются новые факты зажима критики со стороны тов. Зельдина. Это заставляет тревожиться за дела в сельхозинституте.

1 апреля парткомитет института обсуждал поведение Козуляева. На собрании актива профессорско-преподавательского состава были под- вергнуты резкой критике недостатки руководства учебной частью. Вместо вскрытия своих ошибок, Козуляев повёл прямое наступление на кри- тиковавших его профессоров Луцкого и Скорохода. Парткомитет вынес за это Козуляеву выговор. За притупление бдительности, зажим крити- ки, примирение с рядом вредительских актов и за запущенность в учебной работе, комитет поставил вопрос перед дирекцией, горпарткомом и обкомом о снятии Козуляева с работы.

С тех пор прошло три месяца. Козуляев по-прежнему руководит преподавателями. Кафедра социально-экономических дисциплин, которой он ведает, работает плохо. Козуляев отказывается принять вызов беспартийного профессора Луцкого на соревнование. Собрания и заседания он игнорирует, или является после долгих упрашиваний. Политкружком для преподавателей, который ему поручен, он не руководит. Профес- сора и преподаватели могли по два часа ждать Козуляева, а он, находясь в институте, не считал нужным являться. Этакое барство и вель- можество Козуляева никакого осуждения у Зельдина не получало. Зельдин руководствуется артельным принципом: "свой человек".

Профессора Луцкий, Софронов, Скороход и другие работают в институте давно. Немало тяжестей они вынесли на своих плечах, и не могут равнодушно относиться к делам в институте. А дела, как заявляют они, – далеко неважные. Нет товарищеской поддержки в работе. Заседания совета обычно проходят в перепалках, в шпиговании. Специалистами кафедр назначают и снимают людей без всякого согласования с профес- сорами, отвечающими за кафедры. Руководства Зельдина в работе, они не чувствуют. Он больше занят хозяйством, строительством. Заправи- лой является Козуляев – человек не торопящийся, безынициативный, отвечающий на все волнующие вопросы: "подумаем", "обождём".

3 июня состоялось открытое партсобрание. Присутствовали беспартийные студенты, преподаватели, профессора. Снова и снова коммунисты говорили о преступной бездеятельности Козуляева, о том, что Зельдин отстранился от жизни института. Доцент кафедры механизации, член партии тов. Владимиров обвинил Зельдина в том, что тот не интересуется научно-исследовательской работой института. Зельдин, обрушив- шись на Владимирова, заявил: "Я возьмусь за вас, и тогда вы запоёте другое". После такой реплики директора, профессора и преподаватели выступать уже не решились.
Во время обсуждений решений XIII с'езда КП(б)У и областной партконференции, коммунисты крепко критиковали директора учебного хозяйства коммуниста Клыженко. Кладовщик, кандидат партии Науменко говорил о задержке ремонта уборочного инвентаря, о текучести рабочей силы, в связи с плохими бытовыми условиями и обсчётами. Когда после собрания часть товарищей зашла в партком, Клыженко недовольно изрёк: "Ка- кой-то Науменко тоже меня будет критиковать".
Партсобрание и бюро райпарткома предложили Зельдину лично принять меры к улучшению быта студенчества и преподавателей. Что же происходит на самом деле? Профессора и преподаватели не могут купить себе молока, масла, так как продукты чаще всего недоброкачест- венные. В город идти далеко, а институтский ларёк снабжает их отвратительно, причём, не обходится без обмана и фальсификации. Не лучше снабжается и студенчество.

Несмотря на решение Совета высшей школы при Совнаркоме об окончании занятий 1-го июля, тов. Зельдин решил оттянуть конец экзамена до 7-го числа. Раз нужно, никто из преподавателей не отказался бы поработать неделю. Но почему-то Зельдин ни с кем из них об этом не по- говорил, а как всегда, ограничился приказом. Грубость, невыдержанность и голое администрирование – характерные черты Зельдина. Вот только два небольших факта.
В ведении кафедры механизации имеется мотоцикл. Как-то доцент кафедры тов. Владимиров получил от Зельдина записку: "Дать мотоцикл. И.З.". Это характерно. Ни фамилии, ни имени, ни отчества, к кому обращён приказ и для кого нужен мотоцикл. Людей Зельдин не замечает.
Второй случай. Дети преподавателей раз задержались долго в городе. Встревоженная этим, жена профессора Луцкого попросила швейцара передать записку мужу, находящемуся на заседании совета.
– Вон, вон! – закричал на старика Зельдин, и швейцар, не передав записки, ушёл ни с чем.

Таков краткий перечень дел в сельхозинституте, имеющем прекрасные условия для роста, призванном обеспечивать Донецкую область высо- коквалифицированными кадрами для социалистического земледелия. Обстановка же в институте нездоровая и явно неблагополучная. Она требует немедленного вмешательства городского партийного комитета.

Г. Вейц

газета «Ворошиловградская правда» за 5 июля 1937 года