18 iюня около 4-хъ часовъ утра пятеро злоумышленниковъ: Епихинъ, Максимовъ, Натаровъ, Махлинъ и неизвестный, успѣвшiй скрыться, покушались на кражу въ домѣ Гутника по Московской улицѣ. Услышавъ шумъ, квартирантка подняла крикъ и стукомъ въ квартиру домовладѣльца подняла ночью тревогу.
Одинъ изъ квартирантовъ погнался вслѣдъ за ворами, и произвелъ нѣсколько выстрѣловъ имъ вдогонку. Проходившiе на работу рабочiе заводовъ Гартмана, погнались за злоумышленниками. Вооруженные грабители открыли пальбу, на которую отвѣчали гнавшiеся за ними.
Злоумышленники, спасаясь бѣгствомъ, спустились вниз по переулку къ тюрьмѣ, неподалеку отъ которой квартируетъ Орловская дружина. Выбѣжавшiе вооруженные солдаты открыли стрѣльбу изъ винтовокъ, смертельно ранивъ одного злоумышленника. Епихинъ бросился по направленiю къ рѣкѣ, намѣреваясь переплыть ее, но сраженный пулей замертво упалъ вблизи берега. Натаровъ засѣлъ въ недостроенномъ зданiи вблизи тюрьмы и здѣсь отстрѣливался изъ двухъ браунинговъ. Начальникъ боевой рабочей дружины преслѣдовалъ Натарова и, въ концѣ концовъ, послѣднiй былъ сраженъ пулей.
Убитые Епихинъ, Натаровъ и Максимовъ были уложены рядомъ. Въ это время дружинники "охотились" за Махлинымъ, засѣвшимъ въ одной лавочкѣ. Въ концѣ концовъ, былъ смертельно раненъ и Махлинъ.
Трупы преступниковъ были уложены въ одномъ мѣстѣ. Къ этому моменту прибыли товарищъ прокурора Смольскiй и комиссар 2-й части Киприановъ.
Гусиновцы наотрѣзъ отказались выполнить распоряженiе властей – перевезти трупы на Гусиновское кладбищѣ. Трупы были свезены на городское кладбищѣ, но и здѣсь раздались голоса противъ этого и, въ концѣ концовъ, удалось убѣдить собравшихся гражданъ, что для выполненiя всѣхъ формальностей необходимо временно оставить трупы на кладбищѣ. Собравшiеся уступили, но при условiи, что убитые злоумышленники будутъ уложены не въ мертвецкой, а здѣсь-же въ сторонѣ, подъ открытымъ небомъ. Между тѣмъ, толпа все прибывала и разгорелись страсти вокругъ вопроса – оставить ли трупы на кладбищѣ. Многiе требовали выбросить трупы за ограду и свезти ихъ на свалочныя мѣста.
Къ 3-мъ часамъ дня удалось убѣдить собравшихся въ томъ, что издѣвательство надъ трупами недопустимо, и вмѣстѣ съ властями уполномоченные отъ гражданъ избрали мѣсто для похоронъ въ концѣ кладбища, недалеко отъ того мѣста, гдѣ хоронятъ самоубiйцъ.

Быстро заработали лопаты и скоро широкая, глубокая яма была готова, чтобы уложить въ ней убитыхъ. Они были уложены въ одеждѣ въ ту яму, сверху покрыты слоемъ негашенной извести, облиты водой и вскорѣ высокiй холмикъ покрылъ навѣки буйныя головы страшныхъ и опасныхъ душегубовъ. Но послѣ того долго толпа не расходилась, обсуждая событiя минувшей ночи.

газета «Луганский листок» за 20 июня 1917 года