Перелом ключицы – это не болезнь

Вера С. давно уже понимала, что она тяготит окружающих. Калека! Это слово мерещилось молодой женщине в каждом взгляде. Это слово не давало ей покоя даже во сне. Да, С. была настоящей калекой. Дальше своей скамьи она не сделала ни единого движения за всю свою жизнь. Её ноги скрутились, перегнулись и срослись, сложенные вдвое, ещё в трёхлетнем возрасте.
И вот однажды не стало в деревне С., а через несколько месяцев она пришла обратно в колхоз. Пришла сама, своими ногами, и попросила принять её на работу. Восторгам колхозников не было предела. Они долго осматривали бывшую калеку, и даже заставили плясать. А убедив- шись в исцелении, стали хвалить больницу и доктора Руденко...

Василий Л., 19-летний парень, ползал на четвереньках. Василия привёз брат из Черниговского района. Привёз и бросил у ворот больницы – терпения не хватило возиться с калекой, которого отказались лечить врачи. В больнице Василия лечили медленно, но упорно. Специальными аппаратами ему вытягивали суставы, укладывали их в гипс, грели электрическим светом, массировали, оперировали. А ровно через 92 дня у токарного станка на заводе № 60 появился новый рабочий. Это был Василий Л.

Художница из керамических мастерских М.В., перенеся костный туберкулёз, долгое время передвигалась при помощи специальной подставки, так как иначе нога болталась в воздухе. Только после сложной операции, М.В. стала совершенно нормально передвигаться.

Все эти больные и десятки таких же, или ещё более сложных, лечились и лечатся в травматологическом отделении межрайонной больницы. Здесь можно найти больных только с очень тяжёлыми травмами: переломы ног, ребёр, позвоночника, с искалеченными и раздробленными ко- нечностями. Если же человеку суждено сломать ключицу, предплечье или просто кисть, такой больной сюда не попадает. И это не потому, что он не нуждается в лечении. Дело в том, что для больных с травмами у нас существует только 30 коек. И вот, представим себе, что эти кой- ки заняли 30 больных, у которых изувечены те, или иные органы, больные, которым делают сложнейшие операции. Таким больным надо здесь пролежать, по меньшей мере, от 30 дней до 6-9 месяцев. Что же делать людям, которым именно в это время, когда все койки надолго заняты, суждено попасть под поезд, под станок, или просто, как говорится, на ровном месте, сломать себе голову? В таких случаях стесняются боль- ные, приставляются койки (это уже стало испытанным методом в больнице), или просто отказывают больному, считая его "лёгким".
Возникает вопрос – неужели всем ясно, а отделу здравоохранения не ясно, что надо обратить серьёзное внимание на травматологическое от- деление больницы?
– А помещение? – сразу в таких случаях ставит вопрос горздрав. – Где взять помещение?

... В новой поликлинике завода имени Октябрьской революции – целое отделение отдано под больницу (стационар). Учитывая, что завод имени Октябрьской революции – крупнейшее предприятие города – даёт наибольшее количество травм, и что помощь пострадавшему боль- ному надо приблизить к заводу, городской совет решил развернуть в поликлинике травматологическое отделение на 60 коек, оставив в меж- районной больнице коек 15. И вдруг в этом помещении открывается хирургическое отделение, а травматологическое остаётся на прежнем месте. Почему хирургическое? Ведь у нас работают два хирургических отделения на 100 коек, возглавляемые старейшими врачами Скворцо- вым и Кацманом. Так ли уж нужно ещё одно хирургическое отделение, которое будет заниматься вырезанием тех же аппендицитов, грыж и т.п. операциями, с которыми справляются имеющиеся отделения? И это в то время, когда негде лечить производственные травмы!
На этот вопрос должен был давно уже ответить заведующий горздравом тов. Захер. И попутно ещё ответить и на такой вопрос: для кого же всё-таки открыто третье хирургическое отделение – для больных, или для тех врачей, которые непременно желают работать в "самостоя- тельном" отделении, в противном случае угрожая от'ездом из Ворошиловграда?

Ф. Маклирович

газета «Ворошиловградская правда» за 17 мая 1936 года